«Девочка осталась совсем одна»: репортаж из села под Волгоградом, где нашли мертвой школьницу

Из дома выходит супруга Александра Елена. Женщина сразу включается в разговор. 

— Они здесь поселились около 30 лет назад. Еще дедушка их был жив. Последние года два мать работала в Камышине, бабушка на пенсии сидела дома, воспитывала внучку. Хозяйства у них не было. В классе девочка училась с еще одним ровесником. Вроде как дружили. В последний раз видела ее давным-давно. Даже и не вспомню сейчас так сразу.  

Александр устало добавляет, что они «не жили, а так — существовали». 

— Замкнутые. Особняком держались. Но всегда просили что-то у соседей: то деньги, другой раз продукты им давали, картошку там, лук, — уверяет жена Александра. — Девочку жалко безумно. 

Никто из местных точно не знает, где именно было найдено тело школьницы. Александр говорит, что в лощине по направлению к другому населенному пункту Романовка. Не указывают деталей обнаружения и в СК. Единственную фотографию с места опубликовал накануне центральный аппарат комитета. Говорят, тело девочки в буквальном смысле вмерзло в землю за эти два месяца.  

Никаких комментариев 

С заявлением об исчезновении девочки в полицию обратилась ее бабушка. Со слов пожилой женщины, утром 13 января внучка отправилась в школу и бесследно исчезла. В Чухонастовку стали прибывать силовики, волонтеры и спасатели. В небо запускали беспилотники, по заснеженным дорогам сновали вездеходы и кинологи с собаками, вскоре подключились водолазы и добровольцы из других регионов России. Сотни людей днем и ночью искали будто растворившегося в воздухе ребенка. Обильный снегопад, метель и сильный ветер затрудняли проведение поисковой операции.     

О таинственном исчезновении школьницы много писали новостные ресурсы. В федеральном эфире вышла передача Андрея Малахова, посвященная пропавшей девочке. Листовки с фотографией расклеивали в окрестностях и размещали в соцсетях. Мнимые экстрасенсы говорили, о том что ребенок жив, его удерживают, украли и много прочей несусветной чуши, которую также подхватывали неразборчивые СМИ. Следственные органы возбудили уголовное дело по ст. 105 УК РФ — убийство. 

По пути к дому главы поселения Николая Пименова мы не встретили ни одного человека. Появилось стойкое ощущение, что Чухонастовка разом опустела. На глаза попадались лишь полуразрушенные дома, таблички с объявлениями о продаже недвижимости и словно никому ненужная техника на обочинах грунтовок. 

Довольно аккуратный дом на фоне остальных, внушительная спутниковая тарелка, вымощенная дорожка точно ко входу. Пара вопросов через полуоткрытое окно и глава все же решается на диалог. 

— Говорю сразу. По девочке никаких комментариев я не даю. На это есть следственный комитет. У них спрашивайте. По дате похорон тоже ничего не могу сказать определенного, — пошел в наступление Пименов. — Конечно, как глава поселения, я всех знаю. Семья обычная. Закрытые? Ничего криминального они не делали. С соседями общаются, с людьми здоровкаются. А то, что слухи всякие ходят... Может, и занимали когда у кого деньги. Обычная ситуация. Знаю, что бабушка на пенсии была. Мать работала последний год в Камышине.  

На момент приезда корреспондентов ИА «Высота 102» в селе продолжал работать оперативный штаб. В Чухонастовке и сегодня остается представитель центрального аппарата СК. Местный глава подтвердил эту информацию.

— В помещении сельского клуба сейчас действует оперативный штаб из работников московского и волгоградского СК, — говорит Пименов. — Там же и полицейские. Раньше оперативный штаб располагался в единственной сельской школе. 

«Просто зла не хватает» 

Недалеко от той самой школы в уличном туалете нашли портфель 15-летней девочки с личными вещами и дневником. В нем подросток сообщала о желании уйти в Меловые горы в окрестностях Чухонастовки. Также следствие опросило водителя хлебовозки — именно он последним видел школьницу у поселкового магазина. 

Кроме этих зацепок в деле больше не было ничего. Напомним, что глава СКР Александр Бастрыкин затребовал материалы в центральный аппарат «для более эффективного расследования».

По дороге к сельскому клубу и школе встречаем местных жителей. Две женщины настроены явно враждебно по отношению к матери школьницы. Чувствуется, что в трагедии они косвенно винят Сурию. 

— Семью эту знали. Я вам так скажу, мать очень плохая. Как можно ребенка своего оставить и уехать? Сын ее здесь девять классов закончил и все. Она за ним поехала, а девочку бросила. Знаете, что говорила? Если найдут, спасибо всем большое, а не найдут - еще и хороните, у меня денег нет. Как такое возможно? — говорит селянка. 

— Вы это откуда знаете? Лично слышали?

— Ну как лично. Люди в автобусах говорят. В тюрьму ее посадить надо. Бабушка еще ничего, а вот мать, просто зла не хватает. 

Соседки уверяют, что бабушка и мама девочки приезжают в село лишь за пенсией. 

— У нее [бабушки] раньше были прописаны 40 корейцев. На плантации лука они работали, а ей по пять тысяч за каждого присылали. Но это все до нашего главы нового было, до Пименова, — с нескрываемым возмущением сообщили женщины. 

Со слов женщин, похороны пройдут в Камышине 31 марта.  

— Говорили, что сегодня, но ничего нет... Милиция с участковым поехали на кладбище, что-то переиграли, — добавила одна из селянок.  — Говорят, решили хоронить в Камышине. 

Последний раз жительницы Чухонастовки видели пропавшую школьницу в ноябре прошлого года.  

— Она, знаете, в тот день на качелях была. То идет всегда десять раз поздоровается, а тогда даже не поздоровалась, сидела молча, раскачивалась сильно, что такое, непонятно. Она как с каникул январских приехала от матери из Камышина, говорят, прям плакала пару дней очень сильно. И никто не поинтересовался, отчего, почему. 

«Здесь вам никто ничего не скажет»

У клуба, где развернут оперштаб, стояла полицейская «Нива». Рядом под навесом курил мужчина средних лет. Увидев, что мы приближаемся, он тут же поспешил ретироваться.

— А вы из штаба? — опережаем его вопросом. 

— Нет, я просто житель, — пытается уйти от разговора селянин. 

— Житель?  

— Да, скажем так, гражданин.

По всей видимости местный участковый тоже решил проявить бдительность и не говорить посторонним лишнего. 

— А вы участвовали в поисках?

— Здесь вам никто ничего не скажет, потому что толком никто ничего не знает. Я не уполномочен с вами разговаривать, извините. 

Недалеко от школы встречаем завуча Галину Матюшенко. Очевидно, что женщина уже порядком устала от расспросов и повышенного внимания.   

— Что нашли тело знаю, да. Про бабушку и маму ничего не могу сказать определенного. Замечала их пару раз. Приезжали сюда. Извините, мне нужно идти. 

Через пару минут останавливаемся около магазина. Именно здесь водитель хлебовозки одним из последних видел пропавшую девочку живой.  

У входа стоит машина. Хозяин точки разгружает товар и любезно приглашает внутрь, но заметив фотоаппарат, тут же просит выйти. От былых манер не остается и следа.  

— Поймите, тут ничего интересного нет. Мне такое внимание не нужно. Зачем это все?

Последний шанс

Пара десятков метров — и мы упираемся в деревянный дом по улице Луговой с закрытыми ставнями и стертой от времени табличкой с номером. По всему заметно, что здесь давно никто не живет. На двери рыжего оттенка — замок в полиэтилене. Двор сильно запущен. Вокруг снова ни души. В луже отражается старая галоша. На обочине ржавеет прицеп. Тишину режет собачий лай. 

Глядя на бедный серый пейзаж и явно запущенный дом, понимаешь, от чего мог бежать 15-летний подросток. Версия о том, что девочка по собственной воле отправилась в метель в никуда до последнего оставалась самой вероятной. Отрабатывались ли другие (о возможном похищении, убийстве, надругательстве), в СК не распространяются. 

Накануне в СКР сообщили, что родственники опознали погибшую как пропавшего ребенка. По предварительным данным, смерть наступила от переохлаждения, криминальная версия исключается. Назначены необходимые в подобных случаях судебные экспертизы. 

На выезде из Чухонастовки взгляд цепляется за одинокую женщину в синем платке. Оказывается, что ее внук учился в одном классе с пропавшей школьницей.  

— Девочка хорошая, умненькая была. Они сначала общались в пятом-шестом классах. Внук даже бывал у них дома. Потом бабушка перестала отпускать ее на улицу. Не знаю, тиранила она внучку. Но девочка осталась совсем одна. А нашли ее за горой, вон там нашли.