В госпиталь Донецка тяжелораненного бойца Александра привезли без сознания. Врачи спасли ему жизнь, однако из-за серьезных травм у мужчины парализовало половину тела. Полгода военный почти не поднимался с кровати. Благодаря волонтерам он попал на курс реабилитации к волгоградским врачам и впервые за долгое время попытался вновь сесть и встать на ноги. Подробнее – в материале ИА «Высота102».
В родном Донецке Александр работал столяром. В 2014 году снаряд пробил крышу в его цеху - обстрел начался ночью, и по счастливой случайности никто из рабочих не пострадал. Вскоре осколки «Градов» или «Смерчей» стали долетать и до жилых кварталов.
– После Майдана мы понимали, что может произойти. Но, когда все это пришло на порог, мы оказались абсолютно не готовы. Это ведь дико, – о событиях девятилетней давности дончанин вспоминает неохотно.
Вскоре семье Александра пришлось принимать решение, поделившее жизнь на до и после. Из-за участившихся обстрелов мужчина перевез жену и двухлетнюю дочь в один из российских городов, а сам отправился на фронт.
– Я ушел в 2014 году. Почему и зачем, рассказывать, думаю, не стоит - личное. Спустя год уволился. Хотел, чтобы меня отпустили проведать дочку. Но тогда никаких отпусков нам не давали, тем более «за ленточку», - вспоминает ополченец . – Когда-то я мог бы красиво рассказать о том, как резко изменилась моя жизнь. Но, когда ты живешь этим, все превращается в обыденность. Ты вроде бы не сделал ничего особенного – пошел и пошел. Вовсе не героический персонаж. Как бы страшно это ни звучало, люди, которые жили и живут на Донбассе, воспринимают происходящее прозаично.
«Все маски там слетают в одночасье»
После службы в ополчении молодой мужчина устроился в центр восстановления Донбасса, а следующие несколько лет работал там, где придется. Накануне 2022-го бывший ополченец понимал, что вскоре на их земле вновь закипят бои.
– Обстановка накалялась, и я предполагал, что вскоре что-то начнется, - рассказывает участник СВО. – Уже тогда я представлял, что нас ждут не просто локальные перестрелки, а нечто более серьезное и масштабное.
С первых дней боевых действий Александру и его сослуживцам пришлось вновь приспосабливаться к суровой реальности. По словам дончанина, привыкнуть к ней окончательно не поможет ни время, ни прежний опыт.
– К хорошему привыкаешь очень быстро – например, к жизни без обстрелов и постоянных взрывов. А вот к плохому привыкнуть невозможно. Ты просто приспосабливаешься и думаешь, как выжить, что сделать дальше. На фронте все маски слетают в одночасье. Там все по-другому… Кто часто был на «передке», меня поймет. Здесь нет ни фальши, ни жадности. В цене только вода да сигареты, - впервые за время разговора мужчина улыбается. – Еще важно, чтобы батарейка на рацию была заряжена да теплая одежда во время холодов была. Все остальное – ерунда.
«Если просто лежать и верить, ничего не получится»
В середине января мотострелок из Донецка попал под минометный обстрел. Он попытался укрыться от мин, но получил тяжелое ранение – травмы головы, рук и позвоночника. После долгой эвакуации его, замерзшего и потерявшего много крови, привезли в госпиталь и тут же отправили на операцию.
– До этого у меня были не такие значительные ранения: пулевое в пятку или осколочное – в плечо. С ними я справлялся быстро. Это же ранение было тяжелым. Во время минометного обстрела я неудачно спрятался. Хотя удачно спрятаться там – понятие относительное. Потом долго выносили с поля боя, и я подхватил воспаление легких. В госпиталь Донецка меня доставили уже без сознания. В итоге я очнулся в реанимации после операции. Врачи спасли мне жизнь, - говорит военный. – Вообще медики, работающие в зоне СВО, заслуживают отдельного разговора. Во время активных боевых действий они трудятся круглыми сутками, выполняют тяжелые операции и буквально падают с ног от усталости.
Полгода раненый боец почти не поднимался с больничной койки. За это время организм дончанина настолько ослаб, что сейчас почти любая активность дается ему с трудом.
– Благодаря волонтеру Ольге я попал на курс реабилитации в Волгоград. Спасибо всем людям, которые помогают мне и другим бойцам. Я видел смерть и сейчас отношусь к ней не так щепетильно. Мое нынешнее состояние сложнее: пока я нуждаюсь в помощи людей. Меня ждет очень длительный и тяжелый процесс восстановления – тяжелый не столько физически, сколько морально. Раньше ударил по гвоздю, и он забит. А сейчас результата может не быть ни через месяц, ни через два. Но ведь когда-то он должен появиться… Маленький результат. Маленькими шажками, - Александр поднимает бледные уставшие глаза. - Другого варианта у меня и нет. Сдаться? А что дальше? Если просто лежать и верить, ничего не получится. Действия порождают все, что угодно.
Занятия в центре реабилитации участник СВО начал с укрепления мышц пресса, спины и рук. Несмотря на сильное головокружение и усталость после упражнений, мужчина пытается шутить. По его словам, после ранения он настолько "профессионально" научился лежать, что в положении сидя быстро переходит в режим энергосбережения.
– Тяжело не только восстанавливать здоровье, но и социализироваться. Там ты живешь в постоянном стрессе, и многие мирные люди этого не понимают. Из-за этого порой возникают трудности в общении, – признает Александр. – На фронте убиваются все эмоции. Я, например, уже забыл, когда в последний раз искренне смеялся. Если смешно, ухмыльнешься, и все. Меняются ценности, какие-то вещи, которые обычному человеку кажутся такими важными, отходят на второй план. Ты вдруг понимаешь, что на самом деле это ничто. Сейчас у меня есть время подумать о другом, совершенно другом. В том числе и о том, как я вернусь в свой родной город и, возможно, услышу вопрос: «А стоило проходить этот путь?». На такие разговоры даже не нужно тратить время и пытаться что-то доказать. На мой взгляд, люди, которые не были там, не могут говорить о происходящем.
Беседовала Виктория Чумакова
Фото: Павел Мирошкин / ИА «Высота 102»
Подписывайтесь на Telegram-канал ИА «Высота 102» – t.me/infoV102ru и узнавайте все важные новости региона первыми.