«Здесь даже солнце светит по-другому. Мирно»: акушер из Донецка рассказал, как решился на переезд в Волгоград

Полгода назад переехавший в Волгоград акушер-гинеколог Дмитрий Мироненко привыкает к мирной жизни и учится не вздрагивать от грома фейерверков. За девять лет боевых действий в родном Донецке он пережил немало – были и прямые попадания в перинатальный центр, и операции под свист снарядов, и работа в волонтерском госпитале для раненых солдат, и частые переезды с семьей. О жизни в охваченном войной городе и непростом решении о переезде дончанин рассказал корреспондентам ИА «Высота 102». 

В медицинский университет Дмитрий Мироненко шел с мечтой о карьере кардиохирурга. Однако вскоре желание студента столкнулось с реальностью - пробиться в эту сферу оказалось очень  непросто. 

– На предпоследнем курсе нам преподавали «Акушерство и гинекология». И вот тут я точно понял, что это мой выбор. Акушерство - это не про болезни, это – про жизнь, – говорит Дмитрий. – Профессия удивительна, ведь ко мне приходит один человек, а уходят, как минимум, двое. В конце 2010 года я устроился в Донецкий республиканский центр охраны материнства и детства – самый крупный перинатальный центр на юго-востоке тогда еще Украины. В нем я прошел путь от медбрата до заместителя генерального директора. Но сначала меня ждала трёхлетняя интернатура, а потом случился 2014 год...  

После начала боевых действий молодой врач вывез семью в Крым. На полуострове он получил звонок от коллег и руководителя центра Владимира Чайки: «Сынок, давай-ка, возвращайся».

– Я попытался уехать из Крыма в Донецк, но на машине меня не пустили. Тогда я сел на автобус и ночами буквально прорывался в родной город. Спустя несколько суток я с температурой наконец добрался до места.

«Три месяца я жил в палате перинатального центра»

Первые месяцы работы в опустевшем перинатальном центре дались молодым врачам особенно тяжело. Еще до конца не понимая и не принимая реальность происходящего, специалисты оперировали  под грохот рвущихся рядом снарядов и гул работающей по кварталам авиации.

– Обстрелы были сумасшедшими, работала авиация. В 2014 году я жил на окраине города – стратегически важном участке в районе аэропорта, – отмечает врач. – Для моей безопасности мне предложили временно остаться в перинатальном центре. Следующие три месяца я действительно ночевал в одноместной палате отделения гинекологии. А потом все больше коллег возвращалось на свои рабочие места, пациенток тоже становилось больше. Один из докторов сказал мне: «Ребенок (тогда я был интерном третьего года), у моей дочери есть квартира на окраине Донецка. Приезжай-ка ты туда и живи, сколько необходимо». Я перебрался на новое место, а вскоре и мама приехала туда же из Крыма.

Какое-то время жилье Дмитрия Мироненко оставалось относительно безопасным. Но в январе 2015-го украинцы стали пристреливаться к его кварталу. Когда дома напротив обстреляли из «Градов», дончанин понял – следующие снаряды могут угодить и в его подъезд.

– После дежурства, которое длилось двое суток, мне позвонила мама: «Димочка, давай уже будем куда-то выезжать». Я понимал, что предстоящая ночь будет горячей, но был настолько уставшим, что попросил хотя бы несколько часов на сон, – говорит Дмитрий. – В час ночи к нашему подъезду прилетел снаряд. От взрыва повылетали все окна, соседская дверь оказалась повреждена и частично заблокировала нам выход из квартиры. Забрав документы, мы с трудом выбрались из подъезда и уехали с уже обжитого места. Я всегда говорил, что привыкнуть к таким событиям невозможно, и все же со временем ты понемногу привыкаешь. Конечно, все происходящее истощает морально, снижает устойчивость нервной системы, и в конце концов наступает момент, когда  терпения больше нет – у кого-то через год, а у кого-то – через пять лет. Я выдержал полных девять лет. Сколько всего случилось за это время… Однажды мы жили в среднем подъезде, а снаряд попал в крайний – в газовую трубу. Весь отсек выгорел напрочь. Прошло время, и прямое попадание случилось уже в другой торец дома. Бывало и так, что я выезжал в одну сторону и, не доезжая до места, видел впереди себя череду взрывов. Тут же менял траекторию. Неделю приходилось добираться перебежками. Но жизнь продолжалась, и мне, как и другим жителям Донецка, было нужно покупать продукты, ездить на работу, мчаться на роды.

«Именно работа позволяла мне все время оставаться в Донецке»

Спустя год после начала боевых действий молодого акушера-гинеколога позвали в свободное от работы время оказывать помощь раненым ополченцам в волонтерском госпитале. После Дмитрий Мироненко еще не раз встречался с этими бойцами - вместе с женами они приходили к врачу на совместные роды.

– Многие ребята из «Беркута» и спецназа, с которыми я познакомился именно в госпитале, стали моими добрыми друзьями. Вместе с супругами они приезжали ко мне на совместные роды первого, второго, а иногда и третьего ребенка, – улыбается Дмитрий. – В итоге я стал семейным врачом, и общение с пациентами занимает у меня едва ли не 20 часов в сутки. С 2014 года в Донецке ввели комендантский час, и в будние дни жителям запретили выходить на улицы после 23:00. Но если у женщин ночью начинались роды, я на свой страх и риск мотался через полгорода. Пациенток не бросишь, ведь это практически родные люди. Вообще моя профессия – это то, чем я живу. Она дает мне радость жизни. И именно она позволяла оставаться в обстреливаемом городе. Когда держишь на руках новорожденного или принимаешь сложные естественные роды у женщин, у которых они были малоперспективны, испытываешь такую радость, что на время забываешь о тяготах и проблемах.  

Со временем в полной безопасности Дмитрий Мироненко и его коллеги уже не ощущали себя и на рабочем месте. После обстрелов перинатального центра медикам пришлось обустроить полноценные родзалы в подвале комплекса.

– Об интенсивности боевых действий СМИ во весь голос заговорили после начала специальной военной операции. Но на самом деле с ее началом в нашей жизни мало что поменялось. Обстрелы нашей территории велись и до этого. Да, время от времени в Донецке становилось тихо. Но потом ситуация вновь накалялась, – рассказывает врач. – Не могу сказать, что мы каждый день спускались в подвал – случались неделя–две тишины. Но порой мы замечали пристреленность армии противника к нашему перинатальному центру, который находился в Киевском районе, практически в самом центре города. Казалось бы, нет ничего более святого, чем роддом. Но они пристреливались… Иногда это делалось кучно, а иногда создавалось впечатление, что к нам прилетали какие-то случайные снаряды. Несмотря ни на что, мы принимали всех пациенток. После боев за «Азовсталь» к нам в центр привезли беременного санинструктора – она пошла на фронт вслед за своим мужем. В итоге ее супруг смог выйти с территории завода и вернуться на Украину, а она попала в плен. Несмотря на все то горе, что пережили наши сотрудники из-за этой ситуации, к женщине обращались максимально уважительно. У нее была замечательная палата, она была накормлена, напоена, одета. Потому что она беременная, она – женщина, которая будет рожать. И этот факт перекрывает все остальное. Уже после родов ее одну из первых включили в обменные списки. 

​«Накипело до такой степени, что дальше было невозможно»

В 2022 году ситуация в Донецке накалилась до предела. После тяжелых дежурств, операций и родов Дмитрий Мироненко не раз ночевал в коридоре квартиры. В редкие выходные он спешил в Россию – туда, где жила его семья.

– В момент обострения конфликта моему ребенку было всего несколько месяцев, поэтому я вывез семью в Россию, а после каждые две недели приезжал к ним на день, на полдня, хотя бы на несколько часов. И после вылазок в мирную жизнь я вновь и вновь возвращался в Донецк. Обстрелы, ночные сидения или сон в коридоре и другие проблемы, особенно семейные, становились невыносимыми. А моя работа сопровождается колоссальной ответственностью, и ошибка не должна быть допущена ни в коем случае, – рассуждает кандидат медицинских наук. – В России я видел мирную жизнь. Здесь птицы летают по-другому, и даже солнце светит иначе. Мирно. 

Когда точка кипения достигла максимума, Дмитрий Мироненко откровенно рассказал своим коллегам о планах на будущее. И, хотя руководители перинатального центра убеждали врача остаться в родном городе, его выбор они поняли и разделили.

– Будучи максимально честным со своими коллегами, однажды я пришел к тогда еще начмеду, а теперь генеральному директору центра Анне Александровне Железной и сказал: «Я чувствую, что наступает переломный момент. Есть шанс, что я покину город», – пересказывает свой разговор дончанин. – Она ответила: «Подожди, давай увидимся после работы, поговорим в кабинете, обсудим реалии и подумаем, чем я смогу помочь». Мы встречались несколько раз и разговаривали не как начальник с подчиненным, а как настоящие друзья. И все же я понимал – время приближается. То самое полнейшее отрицание уже наступило, и мне хотелось мира и спокойствия. В 2022-м я защитил кандидатскую диссертацию, и одним из моих официальных оппонентов был профессор из Волгограда. В город на Волге я приезжал и на конференции. Вырвавшись из условий боевых действий, я оглянулся, увидел бескрайнюю реку, прогулялся по набережной, и как-то меня зацепило.

Прошлым летом решение о переезде из Донецка было принято окончательно и бесповоротно. Дмитрий Мироненко привез в Волгоград всю семью и устроился в перинатальный центр № 2 врачом акушером-гинекологом.

– Мы отдали столько сил для оказания помощи людям, что моя совесть чиста. Я считаю, что отдал дань Родине. Конечно, скучаю, конечно, считаю Донецк родным. В то же время я безумно благодарен Волгограду за такой теплый прием, за радушную атмосферу, за людей, которые встречаются на моем пути, за Волгу и Дон, за природу, за жаркое лето и за настоящую позднюю зиму, – перечисляет дончанин. – Нам, привыкшим к южному климату, волгоградская погода пришлась по душе. Как бы тяжело ни было в отъезде, как бы сложно ни было начинать жизнь с нуля, сейчас мало кто возвращается назад. Ощутив себя в безопасности и вздрагивая только от взрывов салютов, людям непросто ехать даже в свой горячо любимый город. 

Автор Виктория Чумакова

Фото из личного архива Дмитрия Мироненко