«У нас там человек человеку – волк»: беженец из ДНР о голодном месяце в Мариуполе и новой жизни в Волгограде

Алексею в начале апреля вместе с семьей удалось бежать из Мариуполя в Волгоград. Чуть больше месяца пока еще гражданин Украины был вынужден выживать на своей родной земле, фактически оказавшись в плену украинских войск. Сегодня он с тяжелым сердцем вспоминает конец февраля – март 2022-го и с благодарностью принимает спокойную жизнь в городе на Волге. 

О чудесном спасении, тактике выживания и первых впечатлениях о Волгограде беженец из Донецкой Народной Республики рассказал корреспондентам ИА «Высота 102».   

«А что у вас в Мариуполе?» 

Управляя иномаркой, на которой без оглядки уезжал из Мариуполя, Алексей внимательно смотрит по сторонам и поворачивает на проспект Ленина в центре Волгограда. 

— У нас там тоже был… есть… проспект Ленина, — замечает наш собеседник. — Проспект Металлургов, улица Менделеева, Покрышкина, Московская. Это все у нас тоже было, и от этого у меня в голове диссонанс. Я знаю там эти все улицы, а тут пока нет.

В Волгоград Алексей приехал 9 апреля вместе с женой и годовалой дочкой. Им удалось эвакуироваться из охваченного боями Мариуполя. 

— Я в Мариуполе работал на себя, ремонтировал компьютеры. Жена сидела с ребенком. Свой дом. Родственники рядом. Все изменилось 24 февраля.  

По словам Алексея, в тот день он проснулся в районе 08.00 и собирался, как всегда, ехать на работу. Пришло сообщение от сестры из России: 

— А что у вас в Мариуполе?

— А что у нас в Мариуполе?

Именно так, уточняет Алексей, он узнал о начале военной спецоперации России по защите Донбасса. Еще до конца не осознавая происходящее, наш герой понял, что нужно что-то делать. 

— 24-го числа в городе началась паника. Был хаос. На следующий день заправиться уже было невозможно, топливо отпускали только военным. Люди пытались выехать из города. Я быстро наполнил в доме всю свободную тару водой и побежал в магазин. Купил, как сейчас помню, две большие сетки картошки, сетку лука, немного консервов, макароны, муку. Тогда это еще можно было сделать. Потом забрал свою маму — она работала учительницей русского языка и литературы в школе — и привез к нам домой. 

Уже через три дня, 27 февраля, цены, рассказывает Алексей, «отправились в космос». К примеру, стандартную буханку хлеба, раньше стоившую 13-14 гривен, отпускали уже по цене, превышающей сотню.  

— Но мы уже не выходили. Было опасно. На своих запасах стали как-то выживать. 24 февраля я свою машину поставил в гараж и больше не трогал. Пришлось ее укрыть, чтобы автомобиль не забрали украинские военные. Такое стало нормой. 

Хроники выживания 

Как рассказывает Алексей, ему и его семье в чем-то повезло, если можно так выразиться. Свой частный дом, печное отопление, собственный генератор. Вскоре в Мариуполе отключили все коммуникации. 

— Нас просто оставили. Мэр почти сразу убежал. Бомбоубежища были закрыты. Никто их не готовил. 2 марта пропала связь. Город буквально оказался в вакууме. Нас отрезали от всего. Март выдался очень прохладным. Температура могла опускаться до -8 градусов. Уже тогда мы поняли, что, во-первых, это надолго, во-вторых, выехать отсюда невозможно: украинские военные расстреливали любую гражданскую машину. 

День в заточении проходил примерно по одному и тому же сценарию. Подъем с первыми лучами солнца – и сразу на поиски дров. 

— Где-то в 6 утра вставали растопить печь, чтобы вскипятить чайник, приготовить еду. Повезло, что жена кормила ребенка грудью. Я ей отдавал свои порции нашего нехитрого рациона. На завтрак съедали по отваренной картофелине и банку консервов на троих. В обед делали салат из лука вперемешку с кетчупом, чтобы хоть как-то забить желудок. Вечером варили суп на воде из консервированной фасоли. На такой диете я потерял за месяц примерно 15 килограммов, — вспоминает Алексей. —  Как темнело — ложились спать. Вечерами прилеты слышали. Страшно, конечно. 

Человек человеку – волк 

Машина Алексея проезжает мимо Мамаева кургана. Мимо нас величественно проплывает известная во всем мире скульптура. 

— В Волгограде, как и в целом по России, с кем ни сталкивался — люди добрее, чем у нас. Может мне показалось, но агрессии нет. У нас везде человек человеку – волк. Это встречается везде: в магазинах, на дорогах, за рулем. Когда идешь в какую-нибудь госструктуру, то с таким настроем, что с кем-то сейчас придется ругаться, что-то доказывать, требовать, потому что по-другому просто невозможно что-то сделать, — говорит Алексей. — В Волгограде какой-либо дискриминации по поводу того, что мы беженцы из Украины и здесь находимся, я не чувствовал, нет такого.  

Алексей признается, что в Волгоград он попал первый раз в жизни. По его словам, город красивый, с интересной архитектурой, многочисленными музеями, памятниками, набережной. Особенно его впечатлил Мамаев курган. 

— Практически сразу сюда приехали, как оказались в городе. Место энергетически очень мощное, сразу врезается в память. Чувствуется мощь, внутренне тяжело, но здесь обязательно стоит побывать, — делится собеседник. — Идешь ногами по улицам, которые отстояли во время войны, и понимаешь, что здесь было во время Великой Отечественной, как тяжело далась победа нашим дедам и прадедам. И невольно начинаешь проводить параллели с сегодняшними событиями. Насколько сейчас это все– память, история – втоптано в грязь в Украине. Историю никто не учит, все идет по спирали. И опять разрушаются жизни и гибнут люди, уничтожаются города. 

Алексей сворачивает на автомобиле в небольшой проезд и останавливается. 

— Здесь Волга — большая река, красивая однозначно. Но Днепр не меньше. Они, кстати, очень похожи. Я недавно пересматривал старые фото, еще с Каховского водохранилища. Мы там были всей семьей на пляже. Вот песок такой же, вода, все такое… близкое что ли. 

«Вы для нас полигон» 

Алексей рассказывает, что с первых дней начала спецоперации боевики «Азова»* и солдаты ВСУ заняли центр Мариуполя. Расстрел мирных граждан, провокации в жилых кварталах, мародерство и грабежи — изначально стали целенаправленной тактикой украинской стороны. 

— ВСУ были не такие «отбитые» как азовцы*. Те нам прямо говорили: «Вы для нас полигон. Вы не граждане, мы вас защищать не собираемся. Мы тут с Россией сражаемся». Мы для них [Мариуполь] всегда были русские. Ну всегда так было. Я и так себя считал русским, хотя и говорю свободно на украинском. 

Наш собеседник до сих пор вспоминает, как он своими глазами увидел расстрелянную украинской стороной машину после попытки выехать из города. 

— Конкретно по моей улице люди жили. Это наши знакомые. Они попытались выбраться, и по ним почти сразу на самом выезде открыли огонь на поражение. Они пытались показать, что они мирные жители. В итоге убили бабушку. Кинули им гранату в автомобиль. Сзади сидел 6-летний ребенок. Он просто от страха схватил ее в руки и выкинул обратно. Вообще не знаю, как он не пострадал. Родителей ранило, но они выжили. 

«Нас спасло чудо!»

Алексей уверен, что его семью спасло чудо. Запасы уже подходили к концу, и соседи делились друг с другом последними остатками. 5 апреля появилась информация, что на окраину Мариуполя зашли российские войска.

— Как только я об этом узнал, сразу пошел в «разведку». Узнал, что готовятся автобусы для эвакуации мирных жителей. Я понял, что это реальный шанс. Надо действовать, — вспоминает собеседник. — Мы стали грузить вещи в машину. Взяли самое необходимое. 6 апреля началась страшная канонада: начали бить по заводу Ильича. Слышал эти разрывы – и внутри появлялся животный страх, что надо бежать, спасаться. С женой быстро проговорили. Я ей: «Едем?». Она: «Едем». И мы отправились. 

Проезжали фактически по руинам, через гильзы и разбитую украинскую технику, рассказывает Алексей. 

— Кучи строительного мусора, осколки, упавшие опоры ЛЭП, разбитая трамвайная ветка. Вскоре мы вышли на войска ДНР. Было немного страшно, но я с ними заговорил, объяснил ситуацию, и нам сказали, куда двигаться дальше. 

Через поля в отсутствие дорог, через километры страха и работу авиации Алексей вместе со своей семьей покинул когда-то родной и уютный город. Далее их ждала процедура фильтрации, оформление необходимых документов, долгожданное пересечение границы и путь в Волгоград. 

«Как от Мариуполя до Бердянска»  

Алексей говорит, что Волгоград довольно «зеленый» город. Здесь чище, чем в Мариуполе. Климат почти такой же. Есть, конечно, и свои особенности. 

— Движение очень странное для меня. Все едут плюс-минус с одной скоростью, допустим, взять тот же проспект Ленина, широкий, места много, но все равно все куда-то пытаются влезть, первыми встать. Это все провоцирует аварии. На некоторых перекрестках за деревьями не видно знаков и светофоров, где-то отсутствует разметка. 

Поразило нашего собеседника количество маршруток и скорость, с которой они передвигаются по дорогам. 

— Город большой, а транспорт, мягко говоря, не очень. Парк очень старый. Много маршруток в Волгограде, в Мариуполе их практически не было, все вытеснил муниципальный транспорт. Непонятно кого обгоняют, несутся, при этом вид у них такой, что им не то, что носиться, на металлоприемке прогулы уже пора ставить.   

Отметил Алексей и новые троллейбусы с автономным ходом. Оказалось, что такие махины уже пару лет передвигались по Мариуполю.

— У нас такие года два уже ездили точно, только в другой раскраске. Удобные, конечно. Помогли связать сложные маршруты, где нет контактной сети. На скоростном трамвайчике я еще не успел проехаться. Но очень интересно. И не метро и не трамвай. 

Еще одна особенность, которая сразу бросилась в глаза Алексею, планировка города. Вытянутый вдоль Волги, что, по словам нашего собеседника, создает определенные трудности при первом знакомстве. 

— Я здесь уже много поездил. Какие-то основные места в центре знаю, но если где-то с Продольной свернуть в сторону, можно просто потеряться. С другой стороны, если ты потерялся, просто езжай прямо, снова попадешь на Продольную, а там уже все найдешь (смеется). Потихоньку осваиваю другие районы. Был на Спартановке, в Красноармейском пару раз. По ощущениям, расстояние как от Мариуполя до Бердянска, только дольше добираться. 

Алексей присматривается к ценам на недвижимость в городе-герое и проводит параллели. 

— Здесь цены на порядок выше. С другой стороны и Волгоград больше, богаче. В Мариуполе, например, за 14 000 тысяч долларов можно было взять обыкновенный домик до 60 «квадратов». В Волгограде за аналогичное жилье можно легко отдать в два раза больше. Продукты стоили в Украине, как сейчас здесь после начала спецоперации. Только там так было все последнее время. 

«Появилось невероятное желание жить» 

Алексей подал документы на получение российского гражданства. 

— Слухи о присоединении к России я слышу постоянно. Говорят, что скоро будет референдум по вхождению в состав РФ. В любом случае надо получать российский паспорт. Потому что там, в Мариуполе, однозначно будет Россия. Если вдруг надумаю поехать обратно, уже будут российские документы, — рассуждает наш герой. — Конечно, домой хочется, всем нам хочется, потому что это Родина, там родился, прожил всю жизнь. В Мариуполе остались люди, с которыми дружил, работал вместе. С другой стороны, нормальная жизнь там наладится не так скоро, как хотелось бы. 

У Алексея маленькая дочь. Как и любой родитель, он хочет, чтобы у его ребенка просто все было хорошо.  

— Мне, допустим, не страшно вернуться в разрушенный город, восстанавливать его. Но у меня годовалый ребенок на руках. Мне хочется, чтобы у нее была лучшая жизнь, лучше, чем у меня. Пускай она уже здесь пойдет в садик, окончит школу. Может быть, здесь у нее будет больше шансов и возможностей, она найдет свое любимое дело. Пока все очень зыбко и непонятно. Жена говорит: давай здесь останемся, в Волгограде больше возможностей. Все как всегда: есть сердце, которое говорит одно, но есть и разум. А еще есть реальность.    

Алексей признается, что в Волгограде он стал меньше смотреть новостей, успокоился, начал потихоньку приходить в себя. 

— Раньше, как только приехал, сразу новости включал, что там да как, видео смотрел в телеграм-каналах. А теперь как-то отпустило немного. Может быть, потому что появилась постоянная связь с родными, друзьями. Пускай банально прозвучит, но у меня появилось невероятное желание жить, что-то делать. Я стал получать удовольствие от совместных прогулок с семьей. Ушла тревожность. Мы постепенно стали забывать все плохое, что с нами происходило. Сейчас даже машиной своей потихоньку занялся. Перебираю, ремонтирую, покупаю запчасти, на работу устроился. А по приезде вообще ничего не хотелось. Апатия была жуткая. Мне просто в какой-то момент стало как будто все равно. 

Машина Алексея спускается по Нулевой продольной к набережной, медленно минует здание речпорта, строящийся амфитеатр, музей-панораму. В зеркале заднего вида отражается российский флаг. Алексей выжимает педаль – и автомобиль плавно уходит вперед. 

Азов* — запрещенная в России экстремистская организация