Четыре роковых выстрела в генерала

Смерть генерал-майора Сергея Моисеева, начальника 20-Гвардейской дивизии, расквартированной в Волгограде, сразу же попала в разряд событий не только экстраординарных, но и загадочных. Хотя военные любят загадки и секреты, и, как правило «секретят» практически все что можно. Из-за этого нам, гражданским, порой очень трудно разобраться порой в самых банальных ситуациях, в которых оказываются люди в погонах.
Но убийство боевого генерала в центре Волгограда – это вам не драка старослужащих с молодым пополнением! Тут можно и политические, и какие угодно мотивы найти. Если искать, конечно. Однако гибель мужчины от руки некогда любимой женщины, родившей ему дочь, и прошедшей с ним нелегкий путь от лейтенанта до генерала – история со многими неизвестными, в которой разобраться должны были не только криминалисты, но психологи. И суд должен был РАЗБИРАТЬСЯ, а не следовать слепо материалам расследования. Все ж судебное следствие самостоятельно и может объективно подойти к оценке собранных доказательств?
И стоит ли однозначно говорить – «убийство»? Даже если был мотив, а, может, и мотивов вообще не было, а была нелепая случайность?
Почему не сказать «трагедия»? Причем трагедия для всех: и той, которая выстрелила, и той, которая осталась сиротой, и родственников, и близких, и всех, кто предполагал, что может быть беда, но не придавал драматическим событиям  значения?
Ведь, если есть пистолет в первом акте, то в последнем он должен выстрелить, не так ли?
Последуем примеру великого классика, возможно и не разбирающегося в стрелковом оружии, но знающего тонкости человеческой психологии. Постараемся понять, почему Ирину Моисееву необходимо было любой ценой отправить в тюрьму, хотя сомнений в ее виновности более чем предостаточно?
Итак, перед вами «История одной счастливой семьи, закончившаяся около 23 часов 30 минут 31 августа 2003 года…»

Выстрелы

«…Около 23 часов 30 минут 31 августа 2003 года, во время ссоры на почве личных неприязненных отношений, произошедшей между Моисеевой И.В. и Моисеевым С.Н.в гостинице Волгоградской КЭЧ… бывшие супруги применили по отношению друг к другу физическую силу, в результате чего Моисеевой были причинены телесные повреждения, не повлекшие вредя ее здоровью… Решив отомстить Моисееву за нанесенные ей побои, причиненные обиду и унижение, Моисеева достала незаконно хранящийся у нее пистолет АПС серии АП№612 и с целью убийства произвела четыре прицельных одиночных выстрела в Моисеева С.Н… В результате произведенных выстрелов Моисеев скончался на месте происшествия…
Подсудимая Моисеева И.В. виновной себя в совершении хищения и незаконном хранения оружия, а также убийстве Моисеева не признала».
Это строки из приговора судьи волгоградского гарнизонного военного суда Туленкова, который был оглашен 3 апреля 2007 года. В тот день Ирину Моисееву признали виновной в убийстве своего бывшего мужа и назначили наказание в виде 5 лет лишения свободы. Казалось бы, в «деле», длившемся  4 года можно поставить точку? Но потрясенные приговором Ирина Моисеева и ее дочь Карина, сдаваться не собирались и обратились в высшую инстанцию с кассационными жалобами об отмене вердикта судьи. Туленкова. Никого умышленного убийства не было – утверждала Ирина Моисеева, в основу приговора легли лишь предположения и домыслы. «Я спасала свою жизнь, - заявляла Моисеева, - и пыталась вырвать пистолет из рук Сергея, года тот пытался меня убить. До сих пор не установлено, ЧЕЙ ЖЕ ПАЛЕЦ нажал на курок пистолета…»
Кассационные жалобы еще не рассмотрены Северо-Кавказским военным судом, но участники  процесса полагают, что объективности расследования помешала именно должность Сергея Моисеева. Генералитету, конечно же, не могло понравиться, чтобы виновницей смерти была «досадная случайность». Подсудимая Моисеева как-то сказала на процессе с горечью: «Он генерал и ему оказывается все позволено - и бить, и оскорблять меня, и наводить на меня пистолет. А я, что же, даже в суде не имею возможности защититься?»

Месть – это блюдо, которое подают холодным

Судья Туленков и следователи военной прокуратуры настаивали на том, что Ирина Моисеева убила мужа из мести за оскорбления и побои. Обвинение утверждало, что она похитила пистолет мужа, который тот привез с Серверного Кавказа, хранила его у себя,  а в конфликтной ситуации решила применить. Так утверждали те, кто расследовал дело. Утверждали, но не доказали. До сих пор открыт вопрос о том, у кого хранился незарегистрированный пистолет, да и с причиной его появления в этой трагической истории вечером 31 августа так никто толком и не разобрался, потому что результаты многих экспертиз ФАЛЬСИФИЦИРОВАНЫ, но приняты судом как доказательство.
Не умаляя профессиональных достоинств военной прокуратуры, стоит все же отметить, что результаты осмотра места преступления оставляют желать лучшего. То же можно сказать и о процедуре документирования доказательств.
Но, все это юридические тонкости, которые можно обсуждать лишь имея многотомное дело на руках. Так остался открытым главный вопрос: ЗАЧЕМ Моисеевой нужно было убивать своего бывшего мужа у себя в квартире, и зачем он вообще туда пришел?
Для того, чтобы ответить на это вопрос, необходимо понять сложность всех отношений между двумя этими сильными людьми, которых связывала многолетня совместная жизнь: тяготы и невзгоды военной рутины, общая дочь, любовь и разрыв отношений.
Месть Ирины Моисеевой, о которой говорил судья, всего лишь домысел государственного обвинителя – потому что вряд ли он мог понимать, какие чувства бушевали в этой разрушенной семье, и каков оказался результат этой, якобы «мести».
«Я никогда не стала бы убивать Сергея, - сказала Ирина Витальевна на суде, потому что он – отец нашего ребенка. Как же я могла отомстить своей четырнадцатилетней дочери, лишив ее отца? Такое может прийти в голову только циничному человеку!»

Мечта

В сентябре 2003 года Ирина Моисеева была освобождена из-под стражи на подписку о невыезде. Ее продержали в изоляторе всего несколько дней. На похороны мужа ее не пустили. Дочь Карина оплакивала отца в одиночестве. А вокруг были сотни знакомых и незнакомых людей.
Похороны прошли помпезно. Извините за подробности – на проведение поминальных обедов и установку памятника Сергею Моисееву было потрачено 178 тысяч рублей. Считалось, что за них заплатили военные ( читай государство). Однако спустя четыре года эти деньги сестры покойного предложат взыскать с Ирины Моисеевой.
Моисеева была потрясена – от нее отвернулись даже близкие люди. Она искала защиты, но не находила. Ей уже ВЫНЕСЛИ ПРИГОВОР! Она, военнослужащая поняла, что это значит – военное сообщество не простит ей этой трагедии. Военные просто не попытались даже разобраться в ситуации: генерал был в глазах сослуживцев героем.

А он и правда был героем.
Из личного дела:
Генерал-майор Сергей Николаевич Моисеев. Родился 09.02.1962 г. на Украине в Донецкой области. В 1983 году закончил Ленинградское Высшее общевойсковое командное училище. После окончания занимал должности командира разведвзвода, разведроты, начальника разведки полка, командира отдельного разведывательного батальона. Окончив в 1995 году академию имени Фрунзе был начальником штаба полка, командиром мотострелкового полка в 201-й мотострелковой дивизии дислоцируемой в Таджикистане. Затем занимал должность заместителя командира дивизии в Северо-Кавказском военном округе, командира отдельной мотострелковой бригады. В январе 2002 был назначен командиром 20 гвардейской мотострелковой дивизии. Был награжден орденом мужества, за военные заслу ги и семью медалями.

«Сергей был добрым, веселым. Отзывчивым человеком, готовым прийти на помощь каждому, кто в ней нуждался. Он был доволен своей жизнью: удачно складывалась военная карьера, «звезды» на погонах росли, опережая сроки, была семья, разделяющая все удачи и неудачи, победы и поражения. Росла дочь. Он был хорошим мужем и отцом, хорошим офицером, хорошим руководителем для своих подчиненных, хорошим другом. Военная карьера многих офицеров зависела от него. И он бескорыстно им помогал. Была мечта в нашей семье. Когда он был «зеленым» лейтенантом, мы мечтали, что когда-нибудь Сережа станет генералом. Много шутили и смеялись по этому поводу. Шли годы, и, наконец, мечта сбылась. Но кто же мог предположить, что мечта, шестнадцать лет объединявшая нашу семью, осуществившись, принесет столько боли и несчастья?»
Это слова Ирины Моисеевой, сказанные мне в сентябре 2003 года. Она была в шоке от пережитого. Боялась каждого, кто с ней заговаривал. Ее судьба висела на волоске. На что он надеялась – на чудо? Ее исповедь была пронзительна.
«После присвоения звания генерала Сергей очень изменился. Круто изменился образ жизни, приоритеты, произошла переоценка ценностей. К сожалению не все могут справиться и правильно распорядиться полученной властью, открывшимися возможностями. Новое окружение, появившееся вкруг него, вольно или невольно отдалило его от семьи. Рестораны, бани, сауны – все это стало составлять основу его жизни в свободное от службы  время. А свободного времени было все больше и больше.
Он стал забывать о тех, кто был рядом, когда нам было тяжело и была маленькой дочь. И были копеечными зарплаты. Когда он восемь месяцев был в академии и не получал зарплаты, а мы жили на мое жалование военнослужащей. Забылся Таджикистан с брюшным тифом дочери и двумя перенесенными им гепатитами. Забылись Грузия, Абхазия, Осетия, где мы остались одни, когда его перевели в Чечню. Мы ждали его возвращения целый год, собирая посылки и ожидая редких телефонных переговоров. Забылся Дагестан. Вечные коробки, контейнеры, постоянные переезды на армейских «КамАЗах». Почти все забылось. В Волгограде ждала новая жизнь – интересная, веселая, насыщенная. В газетах красиво описывали его боевой путь, места его службы, горячие точки. Но почему никто не задал вопрос: а где в это время была его семья? Никто не писал, что вместе с героическим генералом все эти годы были жена и дочь. Ни одна газета не написала, что за восемь лет учебы наша дочь сменила семь школ? Что я жена генерала 10 лет не вылезала из камуфляжа и как все сдавала проверки, вскакивала по тревоге?»
Мечта сбылась – Моисеев стал генералом. Но блеск генеральских погон затмил семейную жизнь. К августу 2003 года Ирина и Сергей уже год как не жили вместе. Она проживала в этой служебной гостинице на улице Советской в Волгограде, он жил с другой женщиной. Но, увы, старые отношения, не отпускали. И, почему-то, Сергей пришел выяснять отношения именно в тот роковой вечер. Пришел сильно выпивший, злой…

Одни

Ирина Витальевна с болью обнаружила в сентябре 2003 года, что ее многие предали – заняли выжидательную позицию: «если выберется – скажут мы верили, мы были рядом, если не выберется – то нас рядом не было». Так он думала. Но так на самом деле не было. Остались друзья, о которых она не говорила, чтобы не навредить им. Остались те, кто поддержал в трудную минуту ее и дочь, которая, кстати и стала первым очевидцем всего того, что произошло 31 августа.
Но должностные лица 20-й дивизии и многие сослуживцы отвернулись от Ирины. Именно тогда в сентябре, когда расследование только началось, становилось ясно, что версия об умышленном убийстве генерала Моисеева будет доминировать. Как будто высокопоставленный кукловод манипулировал всеми персонажами в этом диком по своему кощунству спектакле. И началось все с того, что именно дочь Карина не была признана следователем потерпевшей оп делу!
Потерпевшей признали только сестру Моисеева, проживавшую на Украине, и редко с ним видевшуюся, а Карина осталась как бы не причем. И это был первый «звонок». Адвокатам Моисеевой пришлось два года добиваться в Конституционном суде, чтобы Карина Моисеева стала потерпевшей. Но, даже получив такой статус, Карина осталась обделенной по всем статьям - весь материальный и моральный ущерб, который теперь обязана выплачивать Ирина Моисеева пойдет почему-то только сестрам генерала! Именно на суде и вспыли те расходы на похороны, которые должна оплачивать подсудимая. Карина не согласна с приговором суда и считает, что отец погиб по нелепой случайности, когда ее мама оборонялась, вырывая у него пистолет. Она как-то сказала: «Я осталась и без отца, и без матери, а теперь еще и без средств к существованию, потому что суд обязала маму выплачивать деньги сестрам отца? Почему уже суд так жестоко наказывает меня, не разобравшись?»

Повторюсь, что я специально не касался всех нюансов расследования «дела об убийстве генерала Моисеева». В нем столько вопросов и неразберихи, что лучше в юридической казуистике разбираются профессионалы. Но есть и весьма важные моменты, на которые нельзя не обратить внимания. И главное это появление пистолета.
Напомним, что Сергей Моисеев жил у другой женщины, имя которой называлось на суде, и которая давала показания. Однако выяснять отношения он пришел к Ирине домой и там ждал ее. Скандал спровоцировал сам, после чего стал бывшую жену бить. И искал он не пистолет, который хранился у него в сейфе в кабинете (там же где и патроны, которые изъяли 1 сентября при обыске). Он искал компрометирующие его фотографии, которые Ирина якобы хранила дома.
Версия о мести Ирины сразу же рассыпается, потому что пистолета в руках у нее быть НЕ МОГЛО. А, значит, не было и умышленно убийства. Суд так и не установил, кто нажал на курок? Это мы помним. Но главное, что в деле имеются явные противоречия о режиме стрельбы из пистолета Стечкина. Следствие утверждает, что стреляли ОДИНОЧНЫМИ. А Моисеева утверждала, и это было установлено с самого начала,  что выстрелы были произведены в автоматическом режиме – те самые четыре выстрела очередью, как раз вписываются  версию о превышении пределов необходимой обороны, когда пистолет Ирина пыталась вырвать из рук мужа. Но на следствии «выяснилось» что рычажок режима стрельбы кто-то перевел на одиночный, и сразу же изменилась ситуация!
Известно, что все сомнения по делу трактуются  в пользу подсудимого. Однако венный трибунал решил все сомнения трактовать в пользу погибшего и, в результате, говорить об установлении истины по делу не приходиться. Увы, разбираться детально в этом деле никому не хотелось, потому что из убитого героя, генерал становился жертвой пьяной ссоры.

Будущее

«С Сергеем мы развелись. Но даже после развода, о котором мало кто знал, некто, пожелавший остаться неизвестным, подбрасывал в мой почтовый ящик фотографии и видеокассеты, на которых было красиво отображено, как интересно и содержательно проводят время некоторые представители элиты этого города, в том числе и мой бывший муж. Я сильный человек по складу характера, я боец, я уверена в себе. Из двух вариантов – терпеть эту жизнь или начать новую - я выбрала второй и согласилась на развод. Но не каждый мужчина может смириться с тем, что от него такого замечательного, отказывается женщина, в то время как от других просто нет отбоя. И даже после развода, когда мы не жили вместе, он полагал, что имеет на меня все права, и считал своей собственностью».
Это рассказ Ирины Моисеевой в сентябре 2003 года. Сейчас она повторяет его слово в слов, как будто не прошло и четырех лет. Время, увы, не лечит раны, если эти раны теребят обстоятельства.
Ирина в тюрьме. И надежды, что она будет оправдана, очень мало. Кукловод не дремлет
5 июля, в Ростове-на-Дону в трибунале будет рассматриваться ее кассационная жалоба. Там будет и Карина, там будут и сестры ее погибшего мужа, желающие получить 500 тысяч рублей денежной компенсации.
«Каждая женщина стремиться создать свою семью, хочет тепла, уюта, мечтает видеть рядом верного и надежного человека. Но пути достижения этой цели у разных женщин – разные… Се ргей все чаще приезжал ко мне, своей бывшей жене, пытался все вернуть назад. Но было поздно. Есть вещи, которых простить нельзя».

Ирина Моисеева пыталась расстаться мирно. Не получилось.