«Звездные» войны

Недавно в Волгоградской правозащитной организации «Материнское право» появились удивительные документы, датированные 2004 годом. Они свидетельствуют о том, что в Чечне – зоне вооруженного конфликта – непримиримую борьбу с бандформированиями вели в основном полковники и подполковники. Оказывается, это они без сна и отдыха, рискуя жизнью, под градом вражеского огня месяцами мерзли в окопах, разминировали поля, управляли БТРами, вели огонь из зенитно-ракетных орудий, в то время как рядовые и сержанты в казармах просиживали штаны.

– По запросу нашей организации нам удалось получить приказы военного коменданта Итум-Каленского района Чеченской республики о выплате вознаграждения военнослужащим, принимавшим фактическое участие в проведении контртеррористических операций, за несколько месяцев 2004 года, – рассказывает юрист «Материнского права» Виктория Басова. – Получить такого рода документы считается большой удачей, как правило, списки на получение «боевых» Министерство обороны старается не афишировать. Когда мы внимательно изучили их содержание, стало понятно, почему они являются большим секретом. Высшие офицерские чины, занимающие штабные должности, судя по этой ведомости, принимали активное участие в боевых действиях от 15 до 31 дня в месяц, в то время как рядовые и сержанты – снайперы, гранатометчики, наводчики орудий, командиры минометов, стрелки «воевали» от силы по два-три дня за тот же период времени. Но больше всего возмутило, когда мы увидели, что рядом стоят две фамилии – сержанта-гранатометчика и женщины-делопроизводителя, проще говоря, писаря воинской части. Напротив бойца стояла цифра один, а вот женщина, судя по ведомости, целых семь дней активно боролась с бандформированиями.
   Поводом для направления запроса послужило обращение к правозащитникам жителя Волгоградской области, который 18 месяцев прослужил в Чечне. За этот период, по его рассказам, он как гранатометчик много раз участвовал в боевых операциях по зачистке населенных пунктов от вооруженных бандитов. Каково же было его удивление, когда командование воинской части за все время службы выплатило ему боевые всего за 13 дней.      
¬–  По этим документам нам удалось отыскать еще 20 «забытых» дней, – призналась Виктория Басова. – За них он получит положенное вознаграждение. Но на этом он намерен прекратить борьбу за справедливость. Поскольку в приказах твоя фамилия не значится, доказать, что ты воевал не по два дня в месяц, не представляется возможным.
Это не единичное обращение к правозащитникам с подобной проблемой. Но если учесть, что за время проведения контртеррористической операции школу мужества прошли десятки тысяч военнослужащих, количество пытающихся отстоять свои боевые – капля в море. Немало из них тех, кому за службу переведены незначительные суммы. Но призывники из сельской глубинки, дальних уголков страны просто не могут достучаться в высокие инстанции и потребовать заплатить им за участие в боях. Повозмущаются запасники, поругают нерадивых чиновников, да и остынут. Найти служивому справедливость в родном отечестве очень нелегко. Для этого надо иметь исполинскую настойчивость и абсолютно здоровую психику. По признанию правозащитников, многие из тех, кого обманули с вознаграждением за службу в горячей точке, признаются, что им, честно выполнившим свой долг перед родиной, просто противно доказывать свои права на «боевые».
– У нас был случай, когда к нам обратился бывший водитель БТР, который подробно рассказал, что участвовал в боевой операции в Чечне, – рассказывает Виктория Басова. – Но этот эпизод его службы ему не оплатили. Он называл место, где произошло столкновение с боевиками, дату, номер своей машины. Мы сделали запрос в воинскую часть. Пришел просто потрясающий ответ. Все сведения, указанные в нашем письме, подтвердились, кроме одной маленькой детали. Как выяснилось, по документам из того БТР огонь по противнику вели не наш парень со своим боевым товарищем, а полковник и подполковник. Еще один молодой человек служил в Чечне минером. Почти ежедневно, рискуя жизнью, он прокладывал дорогу жизни для нашей прославленной группы «Альфа». Ему за это не заплатили ни копейки. По мнению отцов-командиров, это не может быть расценено как участие в боевых действиях. Просто гулял парень по минному полю и между делом их обезвреживал. Стоит ли рассказывать о том, как воспринимает это человек, который побывал на войне и которого попросту обманули. Эти двое также решили не продолжать борьбу с военными чиновниками. Наши парни овладели военными профессиями, научились вести боевые действия, но оказались бессильны в борьбе с бюрократическим беспределом.

До 2006 года действовала разработанная в военном ведомстве такая система выплаты «боевых». В воинской части в Чечне командир своим приказом определял, сколько суток тот или иной военнослужащий провел в зоне боевых действий. Потом документ утверждал командующий объединенной группировкой войск. Составлялись соответствующие акты, где указывалась сумма выплат. Эти документы высылались по месту основной службы военнослужащего, и уже там, на месте, финансисты выплачивали деньги. Солдатам и сержантам срочной службы, которые увольнялись в запас, деньги переводились на лицевые счета в отделения сбербанка по месту жительства. В то время это было оправданно, потому что криминальные элементы начали настоящую охоту на уволенных солдат, возвращавшихся с большими деньгами.
Казалось, все продумано, однако любая, даже безукоризненно выстроенная схема, в конечном счете зависит от исполнителей. А те служебное положение нередко используют в своих личных целях. Тем более в таком денежном деле. Деньги-то перечисляются каким-то малоизвестным военнослужащим, тем более бывшим,  в какие-то малоизвестные российские уголки. Не бог весть какие персоны, могут и подождать. И ждали месяцами, а то и годами, обивая пороги в напрасных попытках получить заслуженные боевые выплаты. А когда долгожданные деньги поступали на счет запасника, радость сменялась разочарованием и обидой.
До 1 января 2006 года выплата «боевых» производилась не за весь период пребывания личного состава в зоне проведения контртеррористических операций, а только отдельным сотрудникам и военнослужащим за конкретные дни их участия в этих операциях. Стоимость одного такого дня в 2004 году составляла 645 рублей 16 копеек.
Принцип материального стимулирования – от каждого по способностям, каждому по ратному труду – не выдержал испытания временем. Очень много было военнослужащих, которые оспаривали «боевые» приказы в судебных инстанциях. И последовали изменения. В 2006 году в соответствии с постановлением правительства РФ взамен выплаты денежного вознаграждения («боевых») увеличен размер полевых (суточных) денег, выплачиваемых всем сотрудникам и военнослужащим за весь период выполнения задач в Северо-Кавказском регионе РФ.

Как рождаются мифы и легенды

– Это безнравственно – на крови солдат наживаться и делать себе карьеру, – говорит майор в отставке, бывший заместитель командира по воспитательной работе Вячеслав Мельченко. – Почему никто не обратил внимания на то, что, судя по количеству дней, в контртеррористических операциях больше всего «воюют» начальники, а не солдаты. На каждом таком приказе стоят две визы: командующего группировкой войск в Чеченской республике и заместителя министра внутренних дел РФ. Но, очевидно, никого из них не удивила эта чудовищная разница в боевых днях. Есть в Волгоградском железнодорожном корпусе один полковник-воспитатель, который «воюет» так интенсивно, что ни одному спецназовцу не снилось. Побывав в Чечне в командировке, он не постеснялся указать в рапорте, что «провоевал» там 31 день в ФЕВРАЛЕ. «Супермена» вовремя остановили и попросили написать более реалистичный отчет о пребывании в Чечне. Об этом случае знают очень многие офицеры. Как анекдот рассказывают и то, как он героически показал себя в той командировке: в течение дня сидел безвылазно в вагончике, а к вечеру вызывал для себя караул, который должен был сопровождать его до нужника на улице. Если присылали двух военнослужащих с оружием, возмущению полковника не было предела. Он требовал четырех солдат – на каждую сторону туалета типа «сортир»: а вдруг кто-то покусится на вельможную особу?
 Но, как известно, аппетит приходит во время еды. Некоторым офицерам уже мало «боевых». Один из офицеров службы ракетно-артиллерийского вооружения (РАВ) рассказал о том, что его удивило награждение Орденом мужества одного из генералов железнодорожных войск. Он якобы организовал и провел показательную оперативно-тактическую операцию, вошедшую в анналы боевой летописи, а также принял личное участие в боевых действиях и, проявив личный пример мужества, предопределил успешный итог военной операции. Это же умудриться надо такой героизм проявить, служа в структуре тыловых войск. Этот офицер из РАВ оказался дотошным. Откопал-таки приказ о награждении, из которого следовало, что при нападении на бронепоезд бравый генерал лично руководил зенитно-стационарной установкой, с помощью которой была подавлена огневая точка противника. Больше, по всей видимости, некому было. Не было рядом ни солдат, ни прапорщиков, одни генералы. Но и это еще не все. Дотошный офицер РАВ, будучи в горячей точке, прошел по местам боевой славы того генерала. Побывал на «легендарном» бронепоезде и проверил боевой журнал, в котором отмечается движение всех боеприпасов. Так вот в тот исторический день, судя по документам, не был израсходован ни один снаряд. Комментарии, я полагаю, излишни.
   Вячеслав Мельченко – автор многочисленных публикаций в специализированных военных журналах. Он не раз обращался к Верховному главнокомандующему с подробными письмами о проблемах в армии, где аргументированно доказывал, что реформа должна начинаться с кадрового оздоровления прежде всего армейского руководства. Нет ничего удивительного, что при первой же возможности от него постарались избавиться. Несмотря на желание служить, ему отказали в продлении контракта, отправив на пенсию по выслуге лет.
Многие «чеченцы» не хотят вспоминать о днях, проведенных в горячей точке, но еще труднее разговорить их на тему выплаты денежного вознаграждения. Они не хотят, чтоб их имена были указаны в статье.
– Не очень приятная картина, когда мы свой долг выполнили, а потом столкнулись с тем, что про это просто забыли, – объяснил позицию бывших военнослужащих Андрей А. – Это унизительно – доказывать, что ты там был и не прохлаждался, а воевал. Нам удалось выполнить боевую задачу и выжить. И это главное. Обидно, что надувают с «боевыми», но честь и достоинство наших ребят превыше этой денежной возни.  

Лариса Шеремет "ТРУД"