Тень Довлатова и окрестности. Дню Печати посвящается.

Сергей Довлатов как-то сказал, что всякий журналист мечтает написать роман.
Вернее, дело было так. Его спросила симпатичная девушка: «А правда ли, что каждый журналист мечтает написать роман?» «Нет», - солгал Довлатов.
Довлатов мечтал написать «очень сентиментальный роман». В котором бы люди стеснялись бы естественным образом, делали прелестные глупости, бескорыстно и беззлобно фантазировали и даже лгали.
Чудаки и неудачники были бы в этом романе куда лучше амбициозных мачо и вибрирующих купюрами синих воротничков.
Рефлексирующий и влажный от смущения гражданин с бутылкой водки во внутреннем кармане был бы гораздо симпатичней опрятного совслужащего совершающего рывок по карьерной лестнице.
А журналисты были бы обычными, ничем не примечательными мужчинами и женщинами, с комплексами и бытовыми неурядицами, решающие свои проблемы путем сложных интриг.
У Довлатова оказалось много поклонников среди журналистов. Потому что он писал внешне просто и без видимых усилий, а именно так и пишется хороший репортаж.
Только знающий профессию, понимает, что кроется за этой простотой…
Сергей Донатович ухитрился поработать журналистом в двух мирах: победившего социализма и недобитого капитализма. И там, и там – он оказался чужим. А профессиональные запросы, увы, не были поняты его издателями по обе стороны земного шара.
Многие сентенции Довлатова сейчас уже кажутся наивными. Чего стоят описания Нью-Йоркского журналистского бытия! С подобным всем нам пришлось столкнуться в 90-х годах, когда РЫНОК вместо ПАРТИИ стал «заказчиком» журналистского ремесла.
И, именно в 90-х годах, романтику ремесла заменила суровая реальность выживаемости изданий. Но изменилась ли суть журналистики? Стали ли журналисты другими?
Недавно один крупный сановник бросил мне небрежно: «Какое право вы имеете писать про нас?» Таким образом, он отмерил мне, как журналисту границы дозволенного. Он объяснил мне популярно, что Конституция и закон о СМИ всего лишь жалкая одежка для прикрытия профессиональной срамоты.
Шершавая и постыдная.
Я рассказывал об этом эпизоде многим. И вспоминал фразу из сказки Евгения Шварца: «Тень, знай свое место!» Но прессе, качественной прессе, не пристало быть тенью.
Журналистам приписывают многие качества, какими те и не  обладают. Например, таким необходимыми, как смелость и достоинство, которыми некоторым коллегам не мешало бы обзавестись. Однако есть среди моих друзей и коллег-журналистов – люди поистине легендарные. Об их истинных подвигах знает лишь узкий круг. Слава – не их удел. Но от этого значение труда журналистского ничуть не уменьшается. 
Так изменилась ли суть журналистики? Потеряли ли значение такие социальные задачи как «гласность», «гражданское общество» и «общественный контроль»?
Нет.
Именно журналистам приходится решать их в первую очередь. Да, мы неудобные. Да, мы мешаем и поэтому нас клянут за все. В том числе и за продажность и ангажировать, что так же имеет место быть.
Вот форум ИА «Высота 102» опубликованный более полугода назад.
"Пирсинг ( 16:34 05.05.2009 )
А где вы видели журналистов? Все уже стали продажными журналистами.
Ленин Иванович ( 17:15 05.05.2009 )
Поздравляю всех журналистов. Желаю всего хорошего и много новостей и всяких там гадостей и пошлостей. Побольше убийств показывайте, грязи и т.д.
Удачи!"
Сегодняшний форум после поздравления губернатора с Днем Печати почти об этом же…
Поэтому:
- От имени «продажных журналистов», хочу поздравить всех кто нас, «продажных журналистов» читает так внимательно.
- Спасибо за то, что ненавидите нас так же, как и внимательно следите за нашей работой.
Мы не белые и не пушистые.
Таких как мы, раньше, в начале прошлого века, действительно называли разгребателями грязи.
Позиция "нравиться и ли не нравиться" - здесь неуместна.
Спасибо и тем, кто поздравляет нас искренне и понимает наш труд.
Наша обязанность добывать информацию и ее публиковать. И это же наше право. Будем же последовательны и чисты в наших помыслах. Безо всякого пафоса.

С уважением, Александр Осипов, главный редактор ИА «Высота 102»

P.S. Кстати, я тоже мечтаю написать роман. И напишу. Когда будет больше свободного времени.