У него уникальная профессиональная память. Мне рассказывали, что если Музраева разбудить среди ночи и спросить о каком-либо расследуемом уголовном деле в Следствееном Управлении, он назовет не только фамилии фигурантов, но и даже номер этого дела.

Возможно это байка. Не думаю, что кому-то придет в голову будить Музраева среди ночи. Он и так работает по 12 часов в сутки, а напряжение, накал в этой профессии трудно даже оценить не профессионалу.

Однако раньше следователю Михаилу Музраеву частенько приходилось вставать среди ночи и ехать на место преступления. Ему и сейчас приходится выезжать туда, где произошла трагедия. И не потому, что следователям нужен начальственный окрик и наставления. Просто, так надо.

В Волгограде за последние четыре года персона Музраева была самой рейтинговой. Каждая пресс-конференция, которую он проводил, собирала полные залы журналистов. Расследование таких громких дел, как «Дело мэра Ищенко» и «Дело генерала Цукрука» годами не сходили со страниц газет. Музраева вызывали «на ковер» к начальству, проверки следовали за проверкой, на него писали жалобы депутаты и священники. Но он не сдавался, принимал огонь на себя, стоял горой за своих следователей, и не давал в обиду оперативно-следственные группы, работавшие по резонансным делам.

На мой вопрос: «Не хотелось все бросить, и прекратить расследования, смириться?», ответил: «Да, был один раз такой момент, когда отчаяние чуть было не взяло верх. Но стало обидно. Нельзя отступать, если чувствуешь свою правоту. Нужно идти до конца и не сдаваться. Почему мы должны уступать перед несправедливостью? За мной были люди, я не мог их предать…»

Но обращает на себя внимание и скромность Музраева. Он никогда не выпячивает значимость Следственного Управления, его влияния в регионе. Это то редкий случай, когда имидж ведомства создается на основе реальных дел.

1 января 2009 года Михаилу Музраеву исполнилось 50 лет. А уже 2 января, Указом Президента РФ присвоен новый классный чин – Государственный советник юстиции 3-го класса, что соответствует званию генерал-майора. После Новогодних праздников «Известия» встретились с Музараевым, и поговорили с ним о делах давно минувших дней, не забывая о современности.

 

- 50 лет – это определенный рубеж для мужчины. Михаил Кандуевич, сожалеете ли вы о том, что что-то не успели сделать?

- Вообще-то я не считаю, что 50 лет это для меня какой-то рубеж. Если и так, то по духу это не соответствует мне. Я вообще не чувствую, что мне 50.  

Сложно говорить о том, что я не успел сделать. В профессиональном плане пока все складывается. По жизни, наверное, время еще есть, и все, что не сделал – сделаю.

- О  чем мечтал в детстве мальчик Миша Музраев, и с чем ему пришлось столкнуться при выборе профессии?

- Романтиком был в детстве, мечтал о морях и плаваниях. Потом совершенно случайно выбрал юридический вуз и, будучи студентом,  мечтал стать адвокатом. Считал, что это достойная благородная профессия, которая дает возможность в человеке, от которого отвернулось общество, найти что-то доброе, положительное и отстаивать его интересы. На первом-втором курсе я четко знал, что буду адвокатом. А где-то на третьем курсе я пошел на  спецкурс и мы, студенты, попали впервые в следственный изолятор. Там, я увидел человека с пятью судимостями, убийцу и бандита. Мне предложили выстроить линию его защиты. И я понял впервые, что защищать его я не хочу… Что-то во мне перевернулось. Я понял, что защищать общество нужно от таких - как этот негодяй.

- Когда пришло понимания, что Вы хотите быть следователем?

 

-  Тогда же. Сначала я решил стать следователем военным. Но как-то не сложилось и я перевелся на заочное и приехал я в Волгоградскую область устраиваться на работу следователем прокуратуры. Работа была интересная и как-то так пошло, что профессия втянула меня. Когда окончил институт, сформировались уже совершенно иные жизненные позиции.

Но по воле случая я в конце 80-х участвовал в расследовании так называемых «хозяйственных дел». Постоянно изучал методики. Тогда прокурорами ставилась задача как можно больше расследовать уголовных дел о хищениях госимущества, должностных преступлениях, припискам. Мы выявляли хищения при строительстве домов, бань, распределении товаров по торговым базам. Многих уголовных составов уже сейчас нет, а что-то и осталось. Экономические дела – были самыми резонансными, поскольку приходилось сажать и коррумпированных партийных работников, чиновников исполкома. Так и мотался я по районам области и Волгограда, пока в 1987 году мне не позвонил  начальник Следственной Части прокуратуры Волгоградской области Сухов Виктор Леонтьевич и в категоричном тоне приказал явиться на работу к нему. С этого все и началось. Несколько лет я работал в Следственной Части следователем, старшим следователем по особо важным делам, а затем уже замом и начальником.

- Вспомните первое дело, когда Вы почувствовали себя профессионалом? Действительно пришло понимания, что «я знаю, как надо делать».

- Понимание  того, что я состоялся, как следователь, пришло, наверное, через 4-5 лет, когда я прошел Нагорный Карабах. Но это был первый этап. Потом, так получилось, что я сидел в одном кабинете моим первым наставником Ермольевым Александром Дмитриевичем, а он специализировался на экономических преступлениях. Он меня научил ориентироваться во всем этом безграничном пространстве должностных и хозяйственных преступлений. Именно тогда они показались мне наиболее интересными и наиболее сложными. Так получилось, что все скандальные дела почему-то оказывались у меня.

- Михаил Кандуевич, какими качествами, на ваш взгляд, должен обладать следователь ?

- Во-первых, целеустремленностью, у него должен быть азарт. Он должен любить свою профессию. Мои наставники утверждали, что прокурором может стать любой человек, имеющий высшее юридическое образование. А следователь – это призвание, особая каста людей, которая в некоторой степени уникальная по своим качествам.

- Но ведь помимо целеустремленности должен быть опыт какой-то. Вот сейчас приходят молодые ребята со следственной школы, они же не следователи! Им нужно еще долго работать и учиться.

- Бесспорно. Для этого, наверное, и нужно, чтобы у молодого следователя был опытный наставник. Чтобы человек работал, не покладая рук, и через его руки прошли большое количество уголовных дел самой разной направленности.

- Есть такое негативное профессиональное качество, как цинизм и пренебрежение к потерпевшему. Возможно возникает оно из рутинности каждодневной работы.

Бывает ли, что следователь перегорел и уже ничего в свое профессии не хочет?

- Бывает. Я думаю, что если следователь перегорел ему  не нужно оставаться в органах. Ну представьте себе безразличного человека по делу убийстве. Пришел к нему потерпевший, у него горе, он потерял близкого, а к нему такое холодное отношение. С таким настроением работать нельзя.

- А бывало, что Вам самому приходилось избавляться самому от таких работников?

- Конечно, приходилось. Увольняли следователей и за непрофессиональный подход к расследованию уголовного дело, и за то, что не вошли в позицию того человека, у которого случилось горе, не возбудили уголовное дело по без вести пропавшему человеку. У нас в одном из районов Волгограда недавно был случай, когда руководитель нашего отдела отказал в возбуждении уголовного дела по без вести пропавшему. Ошибку исправили и возбудили уголовное дело и через несколько дней преступление удалось раскрыть.

- Михаил Кандуевич, про Вас многие говорят, что Вы очень жесткий и требовательный руководитель, но при этом сотрудники волгоградского Следственного Управления считаются одними из самых преданных делу и ротация кадров в вашем ведомстве низкая.

- Вы знаете, есть разные руководители. Есть те, которые начинают тянуть показатели вверх любой ценой. Крик, шум, гам - неразбериха. Есть очень мягкие руководители, у которых подчиненные неизвестно чем занимаются. А в нашей работе это непростительно и преступно.

Когда разговариваешь со следователем на профессиональном языке, изучаешь уголовное дело и указываешь ему, какие ошибки он допустил, то следователь чувствует, что претензии обоснованные и конкретные, то он, конечно, все понимает и не допускает подобных ошибок впредь. Чтобы достичь такого-то результата, нужно самому участвовать и в следственных действиях, показывать личным примером, как надо работать. В этой ситуации жесткость оправдана и у следователя находит понимание.

- Расследование преступлений коррупционной направленности – это, противостояние с людьми, наделенными большой властью. Не было случаев , когда ситуации оборачивается против Вас, когда противники организовывали травлю, клветали, доносили на Вас. Не было мысли сдаться?

- Если говорить о коррупционных преступлениях, действительно всегда, особенно когда я работал по высокопоставленным чиновникам, организовывается то кампания против следственной группы, руководителя следственной группы. Собственно говоря, в последние 3-4 года на наше Управление написана масса жалоб, которые были сфабрикованы во все инстанции и в Генеральную прокуратуру и Следственный комитет. Против нас работали даже депутаты Государственной Думы прежнего созыва.  Проверили доносы на нас - ничего не подтверждается, опять проверили – и опять ничего.  Помимо этого, когда следует еще наказание, и ты понимаешь его несправедливость, конечно хочется плюнуть на все и уйти, но это означает признать свою неправоту. Нужно идти до конца. Не сдаваться, когда уверен в своей правоте.

- В последнее время Вас называют одним из самых влиятельных людей региона. Возможно, так считают те, кто благодаря работе Следственного Управления попал на скамью подсудимых?

- Я никогда не стремился в рейтинге влиятельных людей занимать какое-то определенное место. Мне кажется, если говорить о влиянии и авторитете, это просто результат работы нашего управления.

- Волгоградская область в последние несколько лет прогремела на всю Россию . На скамье подсудимых оказался мэр Волгограда, начальник ГУВД, начальник МЧС, отстранен от должности председатель областного суда, многие высокопоставленные чиновники оказались на скамье подсудимых. Что это? Такая запланированная кадровая чистка в России после прихода к власти Путина?

- Как-то и в прессе я прочел версию о том, что это какое-то плановое задание. Я должен Вам сказать, что никакого плана не было, это просто нормальная работа правоохранительных органов Волгоградской области. В частности Управления ФСБ и Следственного Управления. Все происходило на основе оперативных материалов, которые попадали нам в руки и просто реализовывались. Говорить о том, что Москва нам давала какую-то установку, не стоит. Надо уметь анализировать прессу.  В частности, говоря о Короткове, первичный материал для расследования был получен от волгоградского информационного агентства и опубликован в открытой печати.

- В последнее время говорят, что существует проблема взаимодействия правоохранительных органов. В частности следственных и оперативных подразделений. Насколько реальна эта  проблема или все же находят понимание руководителя правоохранительных  органов?

- Этой проблемы не существует. Вернее даже - она не должна существовать. Другое дело, что приходит отдельный руководитель и начинает выстраивать совершенно иную схему, как в ситуации с Цукруком. А так, если говорить об уголовном розыске и следствии, то, конечно, только при тесном взаимодействии возможен успех. А если оперативный работник работаем сам по себе, а следователь сам по себе, то преступление вряд ли будет раскрыто. Также и экономическое преступление. Если есть связка, если оперативник работает со следствием, а следователь полученную информацию профессионально процессуально оформляет – то работа будет качественной.

- Допустим, следователь и оперативник работают в связке, но тут получается ситуация, что оперативник взял взятку и следователю уже  необходимо расследовать в отношении него дело. Такое случается?

- Случается. Скажу с позиции нашего следователя. Если попался человек, совершил преступление – он будет привлечен к ответственности. Это принцип неотвратимости наказания. Неприкасаемых у нас быть не должно. К сожалению, больше всего привлекается к ответственности сотрудников правоохранительных органов.

- Бывали такие случаи, что к вам приходили следователи и говорили, что я хорошо знаком с этим оперативником и расследовать дело не буду?

- При распределении уголовных дел учитываются и возможности следователи и его знакомства, связи, но, тем не менее, таких случаев, когда бы следователь сказал, что я не буду расследовать это уголовное дело - не было. Если сотрудник районных правоохранительных органов совершил преступление, мы стараемся забрать дело в центральный аппарат. Не потому, что районный следователь не справится, а для того, чтобы не возникло конфликтов между правоохранительными органами на местах.

- Долгое время Вы посвятили борьбе с организованными преступными сообществами. Чем в наше время отличаются ОПС от тех, которые существовали в начале 90-х. Каковы условия их существования сейчас?  Можно ли сказать, что жива мафия?

- Начало 90-х – это развал союза, малиновые пиджаки, рэкет. Потом эта так называемая «братва», отошла в сторону. Сейчас она не играет особой роли, да и погибло много народу при дележе сфер влияния. Скажем так - преступность стала легализовываться и стремиться во властные структуры.

Сейчас преступность отличатся от того, что было в 90-х. Связь с властными структурами, легальный бизнес. Но говорить о том, что у нас есть мафия – слишком громко. Громкие процессы, которые в последнее время происходили на территории Волгоградской области, свидетельствуют, что преступные связи не так уж и крепки, а правоохранительные органы контролируют ситуацию.

Хуже там, где тишина, где не выявляются коррупционные преступления. Я бы не сказал, что уровень коррумпированности наших чиновников значительно выше, чем в других регионах.  

- Какие сферы экономики сейчас наиболее подвержены активному интересу организованных преступных сообществ? Я не беру наркобизнес, проституцию. Куда именно вкладывают сейчас деньги, откуда они получают бабки.

- Это ЖКХ, строительство, банковская деятельность. Там, где деньги, наличные.

- СК – новая структура в системе правоохранительных органов России, но уже играющая  некую ключевую роль. В России всегда боялись создания монопольного правоохранительного ведомства, как в 30-е годы НКВД. Насколько важно разделение полномочий правоохранительных структур и в чем Вы видите роль следственных подразделений Следственного Комитета в решении задач по борьбе с преступностью.

- Собственно говоря, Следственный Комитет создавался только с целью того, чтобы прокурор осуществлял надзор за следствием, а не организовывал расследование. Чтобы прокурор был независим и соответственно, чтобы независимость получили следователи. Та старая система работы следствия и прокуратуры была достаточно эффективна. Но последние 1,5 года свидетельствуют о том, было необходимо создание такого следственного органа…. Следственная статистика свидетельствует о том, что раскрываемость улучшилась, количество уголовных дел увеличилось, количество оправданных сократилось в разы.

- Какими качествами должен обладать суд, чтобы защищать конституционные права граждан и чтобы содействовать совершенствованию правоохранительной системы?  По какому пути пойдет реформа?

- Я бы хотел независимости судов, принятия законных решений. У нас зачастую мы видим независимость от закона. Если говорить о давлении не суд, то сейчас это трудно доказать, другое дело коррупционные связи и, наверное, когда будет создаваться судейский корпус должен быть четкий отбор. В какой-то степени, когда мы говорим о независимости суда, с другой стороны мы должны говорить о том, что все перед законом должны бать равны.  У нас зачастую независимость суда мы используем только в одном случае, когда стоит вопрос о привлечении его к уголовной ответственности за конкретное преступление. Мы по 5-6 лет не можем привлечь человека к уголовной ответственности. Должна быть упрощена процедура привлечения к уголовной ответственности судей. Сейчас эта процедура уже несколько упрощена.

- Михаил Кандуевич, а Вас можно назвать азартным человеком?

- Да.

- А в чем у вас азарт?

- Во всем: игре, спорте, в деле, в расследовании уголовных дел всегда хочется дойти до конца. Когда идешь по следу и появляется азарт.

 

 Для справки:

Руководитель волгоградского Управления Следственного  Комитета при Прокуратуре РФ.

Михаил Кандуевич Музраев, родился в 1959 году в селе Новый Рогачик Волгоградской области, после окончания школы работал слесарем Сарпинского РО СХТ. С 1977 по 1980 год проходил службу на атомной подводной лодке базирующейся на Тихоокеанском флоте СССР.
Михаил Музраев работает в органах прокуратуры с 1986 года. Образование высшее-юридическое, окончил саратовский юридический институт. Женат, воспитывает троих детей.
По данным СК при Прокуратуре РФ, цитируем: «… За период службы. Музраев М.К. неоднократно возглавлял следственно-оперативные группы по раскрытию особо тяжких насильственных преступлений, заказных убийств, в том числе совершенных организованными группами и бандами.
Под руководством Музраева М.К. расследовано несколько десятков уголовных дел о преступлениях коррупционной направленности, за совершение которых привлечены лица из числа депутатов, членов избирательных комиссий, руководителей органов исполнительной власти муниципалитетов, Администрации Волгоградской области, контролирующих и правоохранительных структур, судейского корпуса.
В 2001 году награжден Генеральным прокурором РФ нагрудным знаком «Почетный работник Прокуратуры РФ», Указом Президента РФ медалью Ордена «За заслуги перед Отечеством 2-й степени».

Приказом Председателя Следственного Комитета при прокуратуре РФ Александра Бастрыкина, 7 сентября 2007 года, Михаил Музраев утвержден на должность  руководителя Волгоградского  Следственного Управления СКП России.