Высоту 238,1 разведгруппа старшего лейтенанта Андрея Бочарова взяла в рукопашном бою: ульяновские десантники убивали арабских наемников ножами и саперными лопатками.

Март 1995 года. После кровавого штурма Грозного российская армия захватила инициативу в войне и начала наступление по нескольким направлением, важнейшим из которых считалась дорога к Дагестану – Грозный-Аргун-Гудермес. Здесь наступала 104-я воздушно-десантная дивизия, хоть ульяновские десантники и принимали участие в штурме Грозного, но сумели избежать больших потерь в уличных боях и теперь оставались одним из самых боеспособных подразделений федеральной группировки.

Дудаевское ополчение, также сильно потрепанное в Грозном, не могло их остановить. Но сепаратистские командиры нашли выход из стратегического разгрома: начали с руководством России мирные переговоры. Армия получила стоп-приказ, потеряла энергию атаки…

В эти дни сводный полк 104-й ВДД, который окопался на «пластилиновом поле» под Аргуном, посетил писатель Александр Проханов. Тогда он записал интересный случай:

«Однажды, когда комбат на командирской частоте работал с ротами, в частоту влез бандит и сказал: "Коля, здорово!" И комбат, вступив в разговор, с изумлением узнал в нем своего сослуживца Бисултана, офицера-десантника, с которым вместе служили в Гяндже под началом комдива Щербакова. Когда дивизию вывели в Ульяновск, Бисултан, любимец комдива, отправился в Москву, поступил в академию имени Фрунзе. Летом прошлого года его разыскали земляки. Сказали: если он мужчина, его место в Грозном, рядом с Дудаевым. Бисултан покинул академию, уехал в Чечню и стал готовить офицерские кадры Дудаева, которые, усвоив новейший опыт современной армии, разгромили головные колонны россиян в кровавую новогоднюю ночь. Он, Бисултан, руководил теперь инженерной работой в Аргунском укрепрайоне, разрабатывал план обороны. Здесь, под Аргуном, воевали друг с другом недавние боевые товарищи, сыны великой Советской Армии, позже присягнувшие российскому оружию, а теперь кровенящие оба берега реки кровью».

Бывший офицер 104-й ВДД Бисултан, пользуясь перемирием, подготовил для федералов неприятный сюрприз: продумал и организовал систему огня и грамотно разместил подошедшее иностранное подкрепление – в Чечню к тому времени начали съезжаться наемники, немало повоевавшие в Афганистане, Африке и на Ближнем Востоке.

Вскоре боевые действия возобновились. Командование потребовало продолжать наступление на Аргун. На его острие шли самые боевые части – армейский спецназ. Под селом Комсомольское воины Бисултана и арабские наемники подпустили спецназовцев ближе к высоте, после чего накрыли внезапным артиллеристским и перекрестным пулеметным огнем. Понеся большие потери, спецназ отступил.

Так российское командование узнало, что высота 238,1 является ключевым узлом обороны Аргуна.

После поражения спецназовцев, взять ее предстояло ульяновским десантникам. На разведку отправили группу Андрея Бочарова – 16 срочников во главе с 25-летним старшим лейтенантом. Разведчики подобрались к высоте, и некоторое время наблюдали за ней в оптику. Насчитали около 40 боевиков, хорошо вооруженных, почти все – арабы. Бисултан поставил сюда лучших из иностранных наемников, они должны были держаться на высоте 238,1, давая дудаевцам в Аргуне время собраться с силами.

Бочаров понимал, что штурмовать высоту силами разведгруппы – идея опасная. Но время играло против десантников – с каждым часом Аргун все больше укреплялся, а на ключевую высоту подтягивалось подкрепление. Старший лейтенант решил действовать быстро, сделав ставку на внезапность. Командование его решение поддержало.

В полдень, когда арабы сели обедать, их окопы и блиндажи внезапно накрыло десятками разрывов крупнокалиберных снарядов – Бочаров навел на высоту сразу несколько артиллеристских дивизионов.

Грамотное использование противником артиллерии оказалось большой неожиданностью для сепаратистов. Генерал Трошев позднее в мемуарах вспоминал, что в Грозном федеральные силы неумело использовали свое огневое превосходство – например, могли вызвать залп целого дивизиона по одинокому пулеметчику в ста метрах от их позиции. В результате дивизион, стреляющий за 10 километров, накрывал такую площадь, что вместе с одним вражеским пулеметчиком гибло человек 20-30 своих. Однако потом мы научились, писал генерал. Вот это «научились» на высоту 238,1 внезапно и прилетело.

Пользуясь замешательством противника, разведгруппа Бочарова побежала на высоту. До ее вершины оставалось около 100 метров, когда их заметили. Боевой опыт наемников сказался – они тут же пришли в себя и открыли плотный огонь.

- Мы когда бежали на высоту, вокруг был кустарник, – вспоминал Андрей Бочаров. – После боя я посмотрел – голый склон, все кусты пулями срезало.

Десантники залегли. Старший лейтенант попытался было поднять их в героическую атаку, и даже почти встал в полный рост, но был сбит с ног собственным сержантом, который сказал ему не по уставу, но убедительно:

- Не глупи, командир. Тебя подстрелят, мы тут, что делать будем? Давай по уму воевать.

Сообща решили, что надо ползти. Под постоянным обстрелом, прячась за каждым камнем, подползли к окопам на расстояние метров 20-30, и вот тогда пришло время героизма: по сигналу Бочарова вся разведгруппа поднялась в полный рост и побежала к вражеским окопам.

Арабы были хорошими солдатами, но любви российских десантников к рукопашному бою на ножах и саперных лопатках совершенно не разделяли. В течение нескольких страшных минут 13 наемников было зарезано и зарублено, трое взяты в плен, остальные убежали.

Не успели бойцы отдышаться, как Бочаров заметил, что к ним приближаются несколько сотен боевиков. Несмотря на внезапность атаки десантников, арабы еще во время артобстрела вызвали из Аргуна поддержку. Понимая, что сейчас их начнет обстреливать вражеская артиллерия, Бочаров приказал своим солдатам укрыться в «мертвой зоне» за скалой, а сам остался на позиции, выполняя роль артиллеристского наводчика. После того, как ему удалось вычислить местонахождение артиллерии противника и уничтожить ее своим артогнем, солдаты вернулись на позиции. Но боевики (они бежали в полный рост и поэтому несли большие потери) уже поднялись к вершине на расстояние броска гранаты, и у 16 бойцов не было никакой возможности остановить их…

- Я понимал, что если нас выбьют с этой высоты, второго шанса взять ее внезапно не будет, - рассказывал Андрей Бочаров. – А это значит, что ее придется штурмовать большими силами под артиллеристским огнем, который противник будет наводить на наши отряды. Сколько тогда человек погибнет? Явно больше семнадцати. Так что высоту нельзя было отдавать, даже если мы все на ней ляжем… И я вызвал огонь на себя.

А потом произошло то, что Андрей Бочаров до сих считает заступничеством высших сил: десятки разрывов просто смели с высоты ворвавшихся на нее боевиков, большинство из которых погибло, а из его бойцов лишь двое было легко ранены. Но, скорее всего, обошлось без мистики, просто десантники находились в окопах, а боевики, не успевшие в них ворваться, - на открытом пространстве. Как бы то ни было, разведгруппе Бочарова удивительно повезло, они смогли удержать высоту.

Через год старший лейтенант Андрей Бочаров за этот бой было присвоено звание Героя Российской Федерации. Вскоре он уволился из армии, был председателем Совета Союза Героев России, в 2007 году был избран депутатом Госдумы, а в 2014-м – назначен губернатором Волгоградской области.