Одна беда объединила  двух матерей из Волгоградской области, которые уже несколько месяцев разыскивают своих сыновей, не вернувшихся с СВО. Волею судьбы Екатерина П. и Жанна Б. оказались жительницами одного поселка Сады Придонья Городищенского района. Отличает их только одно – срок, который они «отбывают» в ожидании хоть каких-то весточек от своих детей. 

У каждой из матерей – своя история, общая – только боль, от которой они то впадают в отчаяние, то, цепляясь хоть за какую-то ниточку, снова начинают верить, что их сыновья найдутся. Хоть живыми. Хоть мертвыми. 

32-летний Семен П. ушел на СВО добровольцем в июле 2022 года. 

– Он морпех в звании младшего сержанта, сразу подписал контракт на три месяца, – рассказывает Екатерина. – Был приписан к одной военной части, которая здесь, в Волгограде находится. Мы с ним все время созванивались. Последний раз – 3 мая 2023 года. Он вышел на связь, сказал, что с товарищами идет на задание. А 5 мая от его сослуживца мы узнали, что Семен погиб. Но сам он не видел этого. Нам не удалось никого найти, кто бы подтвердил его гибель.  

Тела Семена до сих пор не нашли. 

– Уже прошло четыре месяца, но никаких вестей о моем сыне нет – он не значится ни в списках живых, ни в списках мертвых, ни среди военнопленных. Я уже не знаю, куда обращаться, куда писать. Приезжала в его военную часть, в военкомат, обращалась в Минобороны, везде только отписывались, говорили: он без вести пропавший. В Красном Кресте тоже не могли помочь. Туда много таких, как я, обращаются. Но надежда у меня осталась – ведь может такое быть, что он жив. Если погиб, то я хочу похоронить сына по-человечески. Жить в постоянной неизвестности – невыносимо. 

Екатерина П. сама поехала в Ростов-на-Дону, сдала ДНК. Но новостей пока нет. Лишь недавно, спустя четыре месяца, она получила документ, который подтвердил, что ее сын – без вести пропавший. 

Сейчас единственная ниточка, которая связывает ее с сыном, – это пятимесячная внучка, отрада и радость Екатерины. 

– Семен хотел приехать, узаконить отношения со своей девушкой, но его не отпустило командование, сказали, давай уже после 9 мая, а 3 мая он пропал. Теперь нам придется через суд устанавливать его отцовство. А внучка так похожа на моего Семена – просто копия он в детстве, – Екатерина не выдерживает и плачет. 

Похожая история и у Жанны Б. Ее 39-летнего сына Юрия мобилизовали 27 сентября 2022 года. 

– Юрий работал в Москве, как раз приехал тогда домой с трех вахт на выходные, когда ему принесли повестку, – вспоминает женщина. – Сначала воевал на Херсонском направлении, потом – на Донецком. Мы с ним созванивались каждый день. 3 июля он позвонил последний раз – сказал, что идет на задание, вернется через два дня. Больше я не слышала его голос. Как раз в это время в поселок в краткосрочный отпуск пришел его друг, который с ним был на СВО. Он созвонился с теми, кто там был, и сказал, что Юрий погиб. Это был шок – все перевернулось тогда…

Когда родные Юрия немного пришли в себя, они пытались узнать, как это произошло. Но найти непосредственных свидетелей гибели Юры не удалось. 

– Никто не видел, как он погиб, все говорили только со слов других. Информация была противоречивой. Будто бы трое его сослуживцев, с кем он был, погибли – в ночи они сбились с маршрута и не смогли попасть в расположение к своим. Потом нам говорили, что Юру ранило. Будто бы потом послали туда группу, пытались его найти, но безуспешно. Но ведь, если не нашли, значит, он в плену? – пытается себя убедить Жанна Владимировна.

Несчастная мать прошла те же круги ада, что и ее подруга по несчастью Екатерина. Ростов-на-Дону, сдача  анализов ДНК, визиты в воинскую часть, письма-обращения в военную прокуратуру, но ничего конкретного узнать ей до сих пор не удалось. 

– Я уже благодарна была командиру воинской части за то, что хотя бы по-человечески со мной поговорил, – рассказывает Жанна Владимировна. – Он сказал, что Юру будут продолжать искать. Я почему-то ему поверила… В Красный Крест я тоже обратилась, но пока никакого ответа из этой организации нет. 

Единственное, что удалось узнать женщине, это, что Юрия незадолго до того, как он пропал, прикомандировали в резерв отряда «Сталинград». 

По словам Жанны Владимировны, нет ничего страшнее на свете, чем неизвестность. 

– Ты живешь и все время думаешь, где мой ребенок? Сердце рвется на части, все время про него думаю. То какая-то надежда появляется, а то руки просто опускаются. Но я все равно верю, что найду сына, иначе чем еще жить? – говорит мать. 

По словам женщин, таких историй, как у них, много. Матери, которые не могут найти своих сыновей, общаются в чатах, делятся советами и порой оказывают друг другу настоящую юридическую поддержку. Каждая из них мечтает об одном – если уж не обнять детей, то хотя бы узнать всю правду.

Редакция ИА «Высота 102» будет следить за ситуацией.  

Фото предоставлено семьями пропавших